КОММЕНТАРИЙ ЧЕМПИОНА
В чемпионском сезоне игравший на позиции опорника Сергей Веденеев провел 28 матчей за «Зенит» и стал, как принято сейчас говорить, системообразующим игроком команды Садырина.
- В 1984-м вы были уже одним из старожилов «Зенита»…
- В команду пришел еще при Юрии Морозове и успел даже стать бронзовым призером сезона-1980. Именно Юрий Андреевич определил мое амплуа. Когда пришел в команду, в опорной зоне играл Сергей Бондаренко. В 1981-м он ушел, и кроме меня в «Зените» опорников не осталось. Это амплуа вообще появилось в футболе только в конце 70-х. Даже Садырин в бытность игроком эти времена не застал. Тогда центральному полузащитнику никто не вменял в обязанности постоянно помогать обороне. Учиться приходилось не только футболистам, но и тренерам. В детских школах до сих пор не знают, как готовить опорников. Вот и нет их в нашей стране. В ведущих клубах РПЛ на этих позициях играют легионеры. В «Зенит» меня брали в качестве крайнего полузащитника, а учиться на опорника пришлось уже по ходу дела. В чемпионском сезоне у меня дублера на этой позиции не было, вот и отыграл практически без замен.
- Закрепиться в «Зените» помог опыт выступлений за команду второй лиги из узбекского города Карши?
- Матчи за «Каршистрой» вообще помогли вернуться в профессиональный футбол. Я ведь целый год не играл, служил на Крайнем Севере. Вернувшись из армии, тоже не сразу попал в команду мастеров. Играл за ЛОМО в чемпионате Ленинграда. Правда, недолго. Ленинградский тренер Александр Федоров принял «Каршистрой» и позвал туда нескольких знакомых ему футболистов, в том числе меня. Поиграв во второй лиге, где были собраны команды из Узбекистана, восстановил свои навыки, полученные в футбольной школе. Правда, вернувшись в Ленинград, сразу же столкнулся с большой конкуренцией. В «Зенит» при Морозове пришла большая группа молодых футболистов, которым тренер доверял. Я-то думал, что после Карши сразу же попаду в основу, а пришлось доказывать свое право играть в ней где-то полгода.
- Вместе с вами в Карши играл Алексей Степанов…
- Четверо ленинградцев, включая меня и Степанова, жили там в одной комнате в общежитии. Не то что базы, но даже гостиницы нормальной не было. Естественно, мы подружились с Алексеем. Когда вместе пришли в «Зенит», первые два-три года жили в одной комнате. И на базе в Удельной, и в гостиничных номерах на выездах.
- Тренировки у Садырина и Морозова заметно отличались?
- Они были совершенно разными. Если у Морозова мы постоянно занимались ОФП, закладывая фундамент на весь сезон, то у Садырина все строилось на игровых упражнениях. Разве что на предсезонных сборах «физике» уделялось внимание. Поначалу футболистам садыринский подход импонировал, но затем стало понятно, что игровые упражнения не позволяют постоянно быть в оптимальной форме. Когда тренировка идет в игровом режиме - и сачкануть можно! Даже в чемпионском сезоне на финише с функциональной подготовкой стали возникать проблемы. Уже в начале осени стали терять кондиции. Выручил сбор в Сочи, который провели в октябре. За счет него и докатили до «золотого» финиша.
- В 1984-м Морозов тренировал ЦСКА. Для Садырина важно было обыграть его, да еще с крупным счетом?
- Не думаю. Садырин только второй год работал главным тренером. Ему было не до каких-то принципиальных соперников, нужно было понять, как работать, и утвердиться в статусе главного тренера. Домашнюю игру против ЦСКА, закончившуюся со счетом 3:0, просто не помню. Не играл в ней. А вот матч первого круга, завершившийся нулевой ничьей, помню отлично. Ведь Бирюков тогда на последних минутах потянул пенальти!
- «Зенит» еще летом возглавил турнирную таблицу, но его почему-то никто не считал фаворитом в борьбе за золото…
- Ни по составу, ни по игре у нас не было преимущества перед конкурентами. Очень часто побеждали за счет настроя и эмоций. У нас была очень хорошая атмосфера внутри команды. Плюс скамейка была длинная. Четыре забивных форварда, очень сильная средняя линия, надежный вратарь, который проводил свой лучший сезон. В ключевых матчах Бирюков нас выручал. Осенью главные преследователи «Зенита», за исключением «Торпедо», играли в еврокубках. В следующем сезоне и мы на себе прочувствовали, каково сражаться на два фронта.
- Насколько важен был в плане психологии разгром «Спартака» в кубковом матче?
- Это был не день «Спартака». Какой-то особой радости после победы в Лужниках мы не испытывали. В чемпионате дома проиграли москвичам, а на выезде победили, когда Желудков со штрафных положил два гола в ворота Дасаева. Кубковая игра позволила просто сделать баланс очных встреч со «Спартаком» в сезоне в нашу пользу.
- Правда ли, что за победу над «Спартаком» в любой игре платили тогда повышенные премиальные?
- Если и повышали премиальные, то не на порядок. Даже за победы на предсезонных сборах платили сто рублей, а в международных матчах - двести. За победу над киевским «Динамо», помнится, поощрили двойными премиальными. Да и за «Спартак», наверное, тоже. Для меня подобные материальные стимулы были не столь важны. Лучше от этого не играл, когда объявляли о повышенных премиальных. Хотя для кого-то это была хорошая мотивация. Фамилии называть не буду.
- Как вы переносили длительные карантины на базе, которые практиковались в чемпионском сезоне?
- Тяжело. Только первые два сезона в «Зените» воспринимал затворничество на базе нормально. Потом просто с ума сходил. Да и база была не такой, как сегодня, когда у каждого отдельные номера, телевизор, компьютер, и можно с пользой проводить свободное время. У нас таких условий не было. Да и психологически было тяжело. Если тренерский штаб запирает тебя на базе, опасаясь, как принято было тогда говорить, нарушения спортивного режима, какое может быть к нему доверие со стороны игроков? Перед матчами чемпионата нас запирали на базе на двое суток. Перед полуфинальной игрой Кубка с «Факелом» заперли на трое, и мы с большим трудом, лишь в дополнительное время, обыграли команду первой лиги. А перед финалом вообще заперли на неделю. Итог известен.
- Что было самым тяжелым во время карантина?
- Нечем было заняться. Ладно бы в театр организовывали выезды, так ведь и этого не было! Не припомню даже, чтобы проводились какие-то интересные тактические занятия. Мы просто бесцельно слонялись по базе.
- Как же все-таки «Зенит», не имея преимущества перед конкурентами по игре, сумел стать чемпионом?
- Все звезды в тот год сложились. В команде собрались молодые, голодные до побед футболисты. Соперники теряли очки, особенно те команды, которые выступали в еврокубках. Лучший сезон, как уже говорил, провел Бирюков, да и Желудков, который, играя на позиции полузащитника, забил 16 голов и долгое время возглавлял бомбардирскую гонку, тоже. Киевское «Динамо», которое долгие годы было лидером советского футбола, комплектовало состав планомерно, собирая игроков со всей Украины, а иногда и из России. У Валерия Лобановского была своя система, как и у Константина Бескова в «Спартаке». Он тоже имел возможность собирать в Москве лучших игроков из «красно-белых» команд со всего СССР. В «Зените» играли воспитанники ленинградского футбола. Иногородних-то было всего трое: Михаил Бирюков, Анатолий Давыдов и Вячеслав Мельников. Нельзя сказать, что Садырин или еще раньше Морозов выстраивали именно чемпионскую игру.
- Неужели чемпионство стало случайностью?
- Так говорить все-таки нельзя. На протяжении четырех лет, начиная с бронзы в сезоне-1980, костяк команды набирался опыта и мастерства. В 1984-м мы были готовы побеждать любого соперника. Мне очень понравилось высказывание Михаила Боярского о «Битлз». Никто не может объяснить, откуда появилась эта ливерпульская четверка! Она метеором ворвалась в нашу жизнь. Так и «Зенит» в чемпионском сезоне. Объяснить наш успех невозможно, нужно просто воспринимать его как подарок судьбы. Не только для футболистов, но и для всего города.
Борис ХОДОРОВСКИЙ.