В составе советской сборной в Суперсерии-1974 хватало игроков из «Крыльев Советов» - на тот момент чемпиона Союза. Именно в клубе из Сетуни и прошла большая часть карьеры Сергея Котова - сначала в качестве игрока, а потом и тренера. Но начиналось все для уроженца Казани со знакомства с Тарасовым в ЦСКА.
У Тарасова все плясали, как в ансамбле Моисеева
- Сергей Архипович, как вы оказались в ЦСКА в 1970 году?
- Пока играл за Казань, мне полагалась отсрочка, я учился в Инженерно-строительном институте. Но пропускал много занятий и понял, что с учебой не справиться. А военкомат не дремал, весной 1969 года меня призвали в Куйбышев, в Приволжский военный округ. И уже там всучили документы, что завтра уезжаю с ЦСКА на сборы в Германию. Так и попал в московский клуб. Пробыл там до ноября. Когда после отставки Кулагина команду вновь принял Тарасов, меня вернули в Куйбышев.
- Быстро события развивались.
- Тогда многих раскидали: Анисина, Лебедева и Бодунова - в СКА МВО (Калинин). Глухова - в Чебаркуль, где тоже была армейская команда. Отыграл до конца сезона за Куйбышев, потом меня вернул Тарасов, и в следующем чемпионате работал с ним. Сыграл девять матчей, а уже после демобилизации Кулагин меня пригласил в «Крылья». Как потом понял, и в ЦСКА я оказался по наколке Бориса Палыча.
- Какое на вас впечатление тогда произвел Тарасов?
- Мальчишкой оказаться в руках Тарасова - уже очень яркое событие. Вы же помните, какой в те годы был ЦСКА, - 13 человек в сборной. Конкуренция сумасшедшая. В раздевалку войти страшно, не говоря уже о том, чтобы мечтать заиграть. Тем не менее мне удалось провести девять матчей за армейцев.
- Уже память на всю жизнь.
- Надо учесть, что это армия. Все там были в большом напряжении. Шаг влево, шаг вправо - и тебя сразу ждет военная форма и часть. Дисциплина очень жесткая, наказывал Тарасов сразу, несмотря на статус хоккеиста. Все находились под его зорким взглядом. За счет авторитета управлял большими мастерами.
- Тренировки Тарасова отличились не только большими объемами, но и артистизмом.
- Да. Очень большая интенсивность, и все это на «подстежке»: на замечаниях, выкриках, подсказках. Плясали, как ансамбль Моисеева - по свистку вся команда меняла курс в одну секунду. Все живо, бодро и тяжело кому-то сачкануть.
«К нам еще один полуфабрикат подъедет»
- Полуфабрикатами называл Тарасов молодых хоккеистов. В эту категорию, наверное, попадали и вы?
- Да, а если кто-то новый появляется, то Тарасов сообщает: «К нам еще один полуфабрикат подъедет». Опытных игроков, которые уже стали чемпионами мира, он называл уже по имени-отчеству. Владимир Иванович, например, в адрес Викулова, и так далее. Не только звездных, но и тех, кто ему сильно нравился на льду.
- И спрос с молодых был намного больше?
- Если для основного состава две тренировки в день проходили не всегда, то молодые с утра по колено в снегу на базе и вечером на лед дополнительно. Для тех, кто не попадал в состав, все складывалось жестко.
- Если сравнивать Тарасова с Кулагиным, то Борис Павлович слыл более демократичным по отношению к подопечным?
- Да, ведь «Крылья» - профсоюзная команда, да и у Кулагина совсем другие взгляды были на многие вещи. Но нагрузки - жесткие, цээсковские. Во многом за счет этого мы четыре года находились наверху. И чемпионат выигрывали, и серебро, и бронзу. Кубок европейских чемпионов брали. Даже когда он покинул команду, шли как по накату. Команду Кулагин умел держать и психологически всегда здорово настраивал на соперников. Особенно на главных.
- ЦСКА, «Спартак», «Динамо»?
- Да, Кулагину хотелось доказать, что его зря убрали из армейской команды. Да и ребят в «Крыльях» много было, которые через ЦСКА прошли. Вот он нам и вдалбливал: «Вас выплюнули, выбросили оттуда, и вы должны доказать, что они ошиблись».
- И вы сумели это сделать в чемпионате 1973/74, опередив ЦСКА, который последний год тренировал Тарасов.
- Да. За счет чего мы победили? Частично благодаря настрою. Все время на собраниях шли разговоры об этом. Хотя у нас даже своего стадиона не было, команда как сиротинка каталась: то в «Лужниках», то в ЦСКА, то на катке «Кристалл». Хотя на встречах с руководством часто шел разговор, что мы должны быть лучшими среди профсоюзных команд, чтобы ВЦСПС нам помогал.
«Армейцы сидят за столом, едят, а вы рядом, кости брошенные обгладываете»
- Как?
- Руководство уверяло, что ЦСКА подвинуть реально, они - многократные чемпионы - уже зажирели. Помню даже такие фразы: «Армейцы сидят за столом, едят, а вы рядом, кости брошенные обгладываете. Вам надо их покусать, все забрать и самим залезть на стол».
- Образно и мотивирующе.
- Накануне матчей с московскими клубами к нам на собрания приглашали высоких гостей: то первого секретаря райкома, то директора завода. Особую обстановку создавали, чтобы люди с вечера уже готовились. И потом такая стратегия была: должны обыгрывать всех, кто ниже нас в таблице, а у соседей по Москве брать очки - сколько получится. Все на психологии строилось. Плюс сильная физическая подготовка. Очень тяжелые «предсезонки» проходили. До сих пор вспоминаешь, и во сне ноги дергаются - от того, что делали. Готовились часто в Эстонии, в Вильянди. В комнате жарища, двухъярусные кровати. Ночью комары спать не давали, куда-то в коридор от них залезали - такая школа мужества. А на зарядке что творили на горе…
- Представить сложно.
- Тогда Борис Майоров был начальником Управления хоккея, приехал к нам с ревизией. Когда увидел все эти «чудеса», сказал: «Борис Палыч, так нельзя, народ ведь только поднялся с кроватей». Наш тренер отвечает: «Два-три человека вывалится, а с остальными в бой пойду!»
- В те же годы в «Крыльях» работал и Колосков, многолетний президент РФС?
- Да, в научной бригаде. Всякие приборы на нас вешали во время тренировок - тестировали интенсивность, пульс, давление... Колосков диссертацию писал на эту тему. Ну и Кулагину от него помощь шла - по дозировке нагрузок.
Бобров относился к игрокам с позиции своего мастерства
- Помните, как на тренерском мостике сборной Боброва, который руководил на Суперсерии-1972 и на чемпионатах мира-1973 и 1974 годов, сменил Кулагин, как раз перед матчами с ВХА?
- Нет. Помню лишь, что в 1972 году Кулагин с Бобровым должны были ехать в феврале на Олимпиаду в Японию, а Тарасов с Чернышевым - на чемпионат мира в Прагу весной. Но в ЦК партии, насколько знаю, решили, что Олимпиада важнее, и отправили мэтров на Игры. А Кулагин с Бобровым в Чехословакии не смогли отобрать первое место у хозяев. Может, из-за этого и прошла рокировка.
- По воспоминаниям, Бобров был больше мотиватор, чем тактик и стратег?
- Как я понимаю, к игрокам он относился с позиции своего мастерства. Много было разговоров о всякой технике, тактике. И на собраниях не ощущалось такой жесткости, как у Тарасова и Кулагина.
- Насколько для вас неожиданным стало включение в состав сборной на серию 1974 года?
- С одной стороны - неожиданно, с другой - у меня очень хороший сезон был за плечами, в первенстве Союза набрал около 40 очков, 24 гола. Думаю, по этой причине Кулагин на меня и обратил внимание. Я еще должен был участвовать и в чемпионате мира-1974, но перенес весной операцию, и врачи не рекомендовали меня привлекать. Упустил реальный шанс получить золотые медали.
- На Суперсерии-1974 впервые было такое большое представительство «Крыльев» в сборной - десять человек. Наверное, Кулагин знал, что в случае неудачи на него обрушится критика, что тащит «своих» в сборную.
- Да. Репнев, Капустин, звено Анисина, Сидельников…
- Даже неизвестный для публики такой форвард как Климов.
- Да, Костя. Он тогда был в полном порядке, из «Спартака» к нам пришел, а начинал в ЦСКА. Очень хороший игрок. Жалко, что рано ушел из жизни - автомобильная катастрофа.
Костяк сборной прошел 1972 год и запомнил уроки предыдущей серии
- В 1981 году, как и Харламов.
- Да. И манера игры была у него похожая на Харламова. Такой же взрывной, крепкий, техничный. Мне он очень нравился.
- Но как-то у него тоже со сборной не сложилась. Больше не вызывали.
- Были вещи, которые отвлекали его от хоккея. Парень был очень умный, «головастик» в коммерческих делах. Какое-то предпринимательство. Ездил в близлежащие от Москвы города, что-то с автомобилями связано, как ребята говорили. На сто процентов, родившись позже, проявил бы себя в бизнесе.
- Для вас Суперсерия-1974 была первой встречей с профессионалами?
- Нет, я с 1972 года ездил со второй сборной по Канаде. Видел, как клубы НХЛ играют, звездных исполнителей типа Эспозито, Маховличей… Имел представление, что это высокие, крепкие ребята - чего там говорить. А тут уже воочию увидел того же Бобби Халла с его сумасшедшими бросками и катанием.
- Как шла подготовка к этой серии?
- Готовились в Новогорске, как и обычные клубы. Стандартная предсезонная подготовка - по «физике» и на льду.
- Насколько была разница между ВХА и НХЛ?
- В целом НХЛ была посильнее. И звездных игроков больше. Хотя в ВХА тоже хватало мастеров - Халл, Горди Хоу. Но понятно, что последний выходил на лед с сыновьями.
- Перед началом серии в Канаде были скептически настроены по поводу успеха сборной. Вы также рассчитывали на легкую победу?
- Недооценки не наблюдалось. Хотя бы потому, что костяк нашей команды уже прошел 1972 год. И запомнил уроки предыдущей серии, когда неожиданно проиграли три матча дома. Поэтому настрой один был - выиграть эту серию, накачки шли со всех сторон.
- Можно ли сказать, что эта сборная ВХА играла по-другому, нежели представители НХЛ? Более технично и менее агрессивно.
- В 1972-м для них неожиданностью оказалось, что русские им такое сопротивление оказали. Поэтому спустя два года отношение к нашему хоккею уже было другое. И тренеры готовили их по-другому в плане тактики.
В Канаде города спокойные, а в Чикаго стреляли
- Как вас встретили в Канаде? Вроде бы ажиотаж страшный царил в Квебеке?
- Да, прием на очень высоком уровне. В аэропорту нас ждали огромные лимузины, в сопровождении полиции. Отели классные, каждый жил в номере, где четверых можно было поселить. Питание отличное.
- Атаковали ли вас в Канаде агенты, скауты по поводу переходов в НХЛ или ВХА?
- Думаю, что у наших звездных ребят - Якушева, Харламова, Мальцева, Петрова, Лутченко - разговоры какие-то были. Но не до всех они доходили. А меня не приглашали. Видимо, потому, что до этого мало за сборную выступал.
- Как проводили в Канаде свободное время между матчами? Насколько за вами следили люди из органов?
- Нам говорили, что по одному желательно не ходить на прогулку, а вдвоем-втроем. Да и со временем проблемы возникали: тренировка, отдых, собрание. Лишь вечером - после ужина или до него - пройдешься полчаса по улице, чтобы не засидеться... Города в Канаде спокойные. В отличие от тех же Штатов. Помню, в Чикаго прилетели, и нас там сопровождали два представителя местной службы безопасности. Сразу сказали, что лучше на улицу не выходить, поскольку на днях тут человечка из Индии пристрелили среди белого дня.
- В первых матчах вы играли в звене с Бодуновым и Анисиным. Почему Кулагин решил разбить их привычную тройку?
- Трудно сказать. У него всякие варианты были, я как-то и в тройке с Мальцевым выходил. Тренеру виднее, что происходит на площадке - кто кому больше подходит. С хоккеистами такие моменты не обсуждаются.
- Канадцы действовали в этой Суперсерии по привычному плану: в начале и концовке периода следует давить, а в середине - удерживать счет?
- Раньше они везде так действовали - и в детском, и в молодежном хоккее. А сейчас смотришь - такие комбинации разыгрывают! Можно сказать, советский хоккей. В наши времена просто бежали, забрасывали шайбу в зону и сразу в силовую. Считали, что у противника после столкновения сбивается дыхание и ему сложнее продолжать движение. Поэтому и действовали без прокатов, с нацеленностью на атаку, больше бросков - с любого положения. Тем более что коробки были для нас непривычные, от бортов шайба все время отлетала на «пятак».
Игорь ГУРФИНКЕЛЬ.
(Продолжение интервью читайте в следующем номере).