ЕЩЕ ОДНА ИСТОРИЯ О ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ МЕРЗОСТИ
Речь - о матче, в котором сборная СССР обыграла французов в Париже. В середине шестидесятых это никто сенсацией не считал
Заслуженный тренер СССР, олимпийский чемпион, экс-тренер сборных СНГ и России рассказал нашему корреспонденту о том, при каких обстоятельствах была повержена сборная Франции в Париже в 1967 году. Тогда команда Михаила Якушина обыграла «трехцветных» со счетом 4:2. Голы забили Игорь Численко (дубль), Бышовец и Эдуард Стрельцов.
- Я уже рассказывал (в серии интервью нашей газете, опубликованной нынешним летом) о том, как в «Зените» появился Александр Панов, который впоследствии сполна оправдал в питерской команде возложенные на него надежды. Теперь напомню о том, что важнейшие мячи сборной России, которую я передал Олегу Романцеву, французам, действующим чемпионам мира, забивал в Сен-Дени именно этот игрок «Зенита». Тот самый Панов, которого Садырин и Морозов не видели в упор. Даже когда он отличался, его называли уничижительно. Помню, играем мы («Зенит» в пору руководства Бышовцем) с ЦСКА, Панов тогда действовал очень хорошо. Садырин в перерыве сказал своим футболистам: «Какой-то п******ш» из вас клоунов делает». И вот проходит совсем немного времени, Александр забивает чемпионам мира в Париже. Дважды! Сборная России побеждает.
В связи с этим мне вспомнилась одна история. Как в этом же городе, но на другом стадионе Бышовец был признан лучшим игроком матча со сборной Франции за 32 года до Панова. И есть одна причина, по которой её нужно обязательно рассказать, чтобы у людей было понимание того, что тогда происходило. Произошла мерзость, вернее, случившееся людям преподнесли таким образом. И потому я сейчас об этом хочу рассказать, чтобы знали, как всё произошло на самом деле.
Бутсы от одессита-сапожника
В ту пору у нас в Киеве был сапожник, дед такой, одессит. Его все звали папой, он шил бутсы точно по ноге. Все они были из кожи черного цвета. Он был мастером своего дела, специально делал бутсы чуть меньшего размера. Потом бутсы приходилось разнашивать, ходить по воде, но в итоге они облегали ступню. Я в них только играл, берег, даже не тренировался. А для занятий использовал другую пару.
И вот в июне 1967 года мы приехали на «Парк де Пренс» (тогда в составе сборной СССР блистали Лев Яшин, Альберт Шестернев, Валерий Воронин, Игорь Численко и другие звезды, включавшиеся даже в состав сборной мира), заходим в раздевалку. Тогда бывший вратарь сборной Франции Франсуа Реметтер был представителем одной известной спортивной фирмы. Через Валерия Воронина, хорошо знавшего эту фирму, договорились так, что всем выдадут по тысяче франков, если мы наденем одинаковые бутсы. За рекламу. Тогда об этом не распространялись, мы ведь жили в такой стране, где от империалистов денег брать нельзя (улыбается).
Тысяча франков на тот момент - большие деньги. А у меня левая нога чуть больше, чем правая. Полсантиметра разница. И вот я надеваю эти бутсы. 41-й размер - жмут, 42-й размер - будто да, подходят, но есть дискомфорт с левой ногой. 42,5 - тоже нет. И я тогда говорю: «Нет, выйду играть в своих бутсах».
Вы можете представить, чтобы вся команда вышла в одних бутсах, а я в других? Ну, это же надо быть таким, как Бышовец: «Не надену». Наклоняется ко мне Реметтер и говорит: «Two thousand (две тысячи). Is it ok?» Я меряю бутсы и отвечаю: «No». Они между собой переглядываются. А у меня уже репутация определенная была заработана. И через себя уже поражал ворота в важных матчах, и «Селтику» в Кубке европейских чемпионов в том году забивал. То есть был уже, как потом писали и говорили, «великим контролером мяча».
И вот я отказываюсь играть в предложенных бутсах и слышу: «Three thousand». А я говорю: «Нет». Потом спрашиваю: «Есть у вас белая краска, white?» Они обрадовались, поняли, в чем дело, взяли мои бутсы и побежали делать на них три полосы. Нанесли три полосы…
Приносят деньги, говорят, что дают мне три тысячи. Я ответил, что нет, одну, как всем. А получилось в интерпретации других, что я шантажировал французов, спекулировал. То есть не об игре думал, а о деньгах. Но все совершенно не так, думал именно об игре и о бутсах, о своем оружии. Я уже объяснил, как тщательно тогда подходили к собственной экипировке футболисты.
Похвала от Газзаева
И вот заканчивается игра, сборная СССР победила, я забил гол, после чего меня назвали «парижским мальчиком». Валерий Газзаев, посмотрев этот матч, как-то сказал мне: «Анатолий Федорович, какая у вас была техника, это что-то необыкновенное» (заметим, что между двумя известными тренерами очень непростые отношения. - Ред.).
После игры в Париже мне предложили индивидуальный контракт. И не по той причине, что я выторговал, а по той, что я сыграл, стал лучшим игроком встречи. Не Стрельцов, а Бышовец, так написали. Вот так восхитил зрителей своей техникой. Но что я сегодня читаю в Интернете, в том числе и в Википедии? Написано, что Бышовец отказался надеть бутсы и выторговал для себя дополнительно денег. Но те, кто предложил в итоге контракт, признали, что я действительно думал об игре, что не рвач. Для меня это очень важный момент. Меня же представили рвачом после того, как я однажды рассказал эту историю. Но денег я не взял и был оценен как профессионал. Кто-то соглашается на условия, а кто-то стоит на своем, думая о футболе.
Я всегда стоял за игроков
Надо уметь говорить «нет», уметь стоять на своем и всегда думать о своих в футболе. В связи с этим расскажу еще одну историю. Играли как-то мы благотворительный матч (в пору руководства Бышовцем сборной), а на таких играх не должно быть никакой рекламы. Это ведь благодеяние, тут ты делаешь что-то не за деньги, а потому что ты порядочный человек, потому на таком матче нет рекламы. Играем с Германией. Игроки надели форму сборной СССР, и я увидел на ней рекламу.
Спрашиваю: «Это что такое?». Стоят Колосков, Тукманов… И вся команда одета, время выходить на поле. Я говорю: «Немедленно снять, немедленно». И игроки снимают форму. Подбегает человек, который прокрутил эту рекламу и, конечно, деньги. Но не игрокам, не тренерам эти деньги причитались. И ко мне… «Что это такое?» - спрашиваю. «Ну, уже договорились…». И тогда я говорю: «Так, каждому игроку по тысяче марок». «Ладно, ребята, других футболок нет», - говорю игрокам. Иду на прямой конфликт, принимаю решение. В разных случаях бывает по-разному. Но я всегда стоял за игроков. Наверное, поэтому они меня и поддерживали.
Константин Ромин.