Бывший нападающий «Зенита» Юрий Роденков, который сейчас служит диаконом храма в Красногвардейском районе Петербурга, поделился мнением о центральном защитнике «Кайрата» Викторе Васине, с которым в свое время выступал за нальчикский «Спартак», поведал о покаянии в тюрьме Павла Мамаева и вспомнил о времени проведенном на сборах с Андреем Аршавиным.
— Вы дружны с Виктором Васиным. В Нальчике он показывал класс?
— Помню первую тренировку на сборах в Сочи: играем на сближенных воротах три на три, меня поставили с Васиным в команде. Витя как начал крутить, вертеть, забивать! Тогда подумалось: «Какой конкурент серьезный, высокий и техничный нападающий!» А оказалось, что это центральный защитник из дубля. Для себя тогда отметил: Витя будет игроком сборной. И по-прежнему считаю Васина игроком ее уровня. На чемпионат мира Витя должен был ехать, в отборе Черчесов ему доверял. Техничный защитник — враг команды, но Витина техничность мне нравилась. Излучал огромное спокойствие! А Гончаренко его, по-моему, называл дядей Степой. Жаль, серьезные проблемы со спиной и коленями помешали развитию карьеры.
- На сборах «Зенита» вы даже жили в одном номере с Аршавиным?
— Время, проведенное с Андреем, очень полезное. У нас с ним было схожее амплуа, поэтому было интересно узнать, как и чем Аршавин живет, как готовится к играм и восстанавливается после них. Андрей всегда старался помогать нам, молодым ребятам. Поддерживал на тренировках, интересовался нашими делами вне поля. Вообще все, что происходило со мной в «Зените», вызывало только самые радостные и приятные чувства. Тренировки на базе, те же два сбора в одном номере с Аршавиным… Да и со всеми зенитовцами у меня теплые отношения.
— За молодежную сборную вы играли и с Павлом Мамаевым?
— Да. Мне показалось, что в заключении у Паши произошло покаяние — как у меня тогда, в 2011-м. Допускаю, что и я мог бы тоже оказаться на месте Мамаева и Кокорина. Если господь попустил бы, и я бы мог тоже впасть в любой самый тяжелый грех.
— Вам случалось играть в футбол с заключенными?
— Несколько раз господь сподобил. В Оренбурге вместе с моим духовником несколько раз ездили играть с заключенными. В Питере тоже ежегодно играем в детской колонии и Крестах.
На мой взгляд, тюрьма — самое безопасное на земле место. Там редко нарушаются правила, потому что, в отличие от нашей жизни, за каждое свое слово придется дать ответ. От сумы и тюрьмы не зарекайся.