Вслед за «Рубином» «Зенит» не смог дожать и «Кубань», во второй раз кряду ограничившись ничьей в чемпионате. В концовке каждого из матчей наставник питерцев Андре Виллаш-Боаш по несколько минут дал поиграть двум легендам клуба – Кержакову и Аршавину. Чемпион СССР, а ныне тренер школы «Зенит-84» Сергей Веденеев в разговоре с корреспондентом Sovsport.ru размышляет, что за этим стоит.
«ДЛЯ ВИЛЛАШ-БОАША НЕТ ЧУВСТВ – ТОЛЬКО РЕЗУЛЬТАТ»
– Кержаков и Аршавин в последних турах получили от Виллаш-Боаша 5-7 минут игрового времени в концовках матчей. Это подтверждает вашу мысль, что им пора смириться со статусом ветеранов, которые полезны на тренировках, но не в игре?
– С человеческой точки зрения, с точки зрения их вклада в историю «Зенита», конечно, эмоционально все хотят, чтобы они продолжали играть. Понятно, что они оба – кто в большей, кто в меньшей степени – обижены, и болельщики, влюбленные в них, переживают. Но с точки зрения Виллаша-Боаша как профессионального тренера и руководства команды таких категорий не существует. Для тренера важна конкретная игра. Он изучает соперника, готовит план, в который вписываются конкретные игроки, которые, как он считает, готовы поставленную задачу выполнить.
Бывают тренеры, которые более лояльно к этому относятся. Они могут дать возможность каким-то футболистам сыграть ради рекорда, нужного количества матчей или голов, например. А есть категория тренеров типа Виллаша-Боаша или, к примеру, Дика Адвоката, для которых человеческие качества просто не существовали, когда начинается игра. Есть только результат.
– То есть, ничего личного? Нельзя говорить, что Виллаш-Боаш сознательно наказывает за что-то Аршавина с Кержаковым или что он идет на принцип?
– Конечно! Помните, как было с Погребняком? Какая-то неудачная игра, которую даже не назовешь плохой, и Павел у Дика Адвоката оказывался на скамейке запасных. То же самое с Кержаковым. Поэтому эти тренеры и добиваются успехов. Они не идут на поводу у чувств – своих или болельщиков.
«НЕ НАДО ВОСПРИНИМАТЬ ПУБЛИЧНОЕ ПОВЕДЕНИЕ ТРЕНЕРА ВСЕРЬЕЗ»
– Андрей Аршавин в молодые годы был сгустком энергии, человеком, за которым не мог угнаться ни один защитник премьер-лиги, – продолжает Веденеев. – Он с мячом бегал быстрее, чем без мяча! Он играл, тащил за собой команду, был настоящим лидером. Не знаю, как в раздевалке, но на поле точно. В одиночку мог решить исход любого матча. Сейчас времена другие. Нужно вписываться в командную игру и выполнять конкретную задачу, даже если эта задача выйти в концовке на замену и потянуть время.
– Не лучше такую роль доверить футболисту молодежки или дубля? Это уважительно по отношению к таким людям, как Аршавин и Кержаков?
– Мы опять возвращаемся к чувствам. У тренеров-европейцев в отличие от наших парней чувства на втором плане. Хотя на западе тоже не все футболисты выдерживают это давление, тоже обижаются и не могут понять.
– Виллаша-Боаша называют упрямцем. Может, мы, общественность и журналисты, плохо на него влияем? Слишком часто спрашиваем про Аршавина и Кержакова, вот он и делает наперекор – демонстрирует, что как звучные имена эти люди для него не существуют? Только как позиции на поле и в заявке команды.
– Все может быть. Из десяти вопросов, которые ему задают на пресс-конференциях, обычно девять являются провокационными, потому что многие журналисты и просто болельщики не удовлетворены тем, как он работает.
В тренерской работе – ее можно даже назвать менеджерской – есть театральная сцена, когда тренер выходит к журналистам. А есть рабочие дни, когда Виллаша-Боаш и его помощники собираются где-то за круглым столом в кабинете, обсуждают прошедший день и планы на следующий. Он, как компьютер, обрабатывает информацию от помощников и делает выводы. А то, что происходит на пресс-конференциях, к делу имеет лишь косвенное отношение.
Когда идет работа в кабинете, эмоций нет – там спокойное обсуждение. Думаю, что публичную реакцию Виллаша-Боаша на какие-то колкости в свой адрес вообще не надо воспринимать всерьез. Есть тренерский совет, который и обсуждает: кто может выйти на замену, на сколько времени, с какой целью. Если футболист играет хорошо, профессиональный менеджер не будет его менять, пока тот не устанет.
В «Зените» сейчас замены обычно происходят, когда меняется расстановка, схема игры во время матча, нужно переключиться на оборонительный футбол или наоборот. Либо это что-то связанное с лимитом.
«РАНЬШЕ КОНКУРЕНТА МОГЛИ С ТРЕНИРОВКИ В БОЛЬНИЦУ УВЕЗТИ»
– Критикуемый вами Саломон Рондон как раз из-за лимита иногда не попадает в стартовый состав. С «Кубанью» он вышел на 34 минуты и ничем не запомнился. Почему на него профессиональное отношение, о котором вы говорите, не распространяется?
– Значит, его конкуренты так тренируются. Вся информация идет от тренировочного процесса. Ни Кержаков, ни Аршавин, ни Шейдаев не играют много, поэтому проявить себя в матчах не могут. Значит, они должны проявить себя на тренировке – там показать, кто они, а кто Рондон.
– Что им для этого надо сделать?
– В наше время много чего было: жесткая борьба за место в составе до первой крови, до травм, иногда очень серьезных. Могли конкурента с тренировки увезти в больницу. Сейчас этого нет, потому что так делать нельзя, но как-то показать себя тренеру необходимо. Кержакова и Аршавина это, пожалуй, меньше всего касается, но молодежь должна об этом думать.
– Кержаков вышел с «Рубином» и едва не добыл для команды победу. Этого недостаточно, чтобы убедить тренера?
– Центрфорвард играет важнейшую роль в организации атаки. Каким бы Рондон увальнем сейчас ни выглядел – в плане техники, умения открыться под «стеночку», под пас в недодачу, умения принять мяч, закрыть его корпусом, он, конечно, сильнее Кержакова и Шейдаева. Они должны это понимать и работать над этим элементом. Нападающий должен уметь больше, чем просто бежать в штрафную замыкать прострелы. Нужно еще осмысленный футбол показывать.
«ЧТО БУДЕТ, ЕСЛИ КЕРЖАКОВА СНОВА ПЕРЕМКНЕТ?»
– Поговорим о будущем Аршавина и Кержакова. У Аршавина летом заканчивается контракт. Значит ли это, что у него последние два месяца в «Зените»?
– Андрей – умнейший человек. Его интеллект и сумасшедшая популярность пригодятся «Зениту», который может его использовать не в качестве игрока, а как представителя клуба в различных организациях. Он мог бы поработать на «Зенит» в каком-то новом качестве, если не захочет играть в другой команде. Пойти в дубль, как Зырянов, он, наверное, не захочет.
– Клуб нашел дело и для Зырянова, и для Семака, но Аршавин на них не похож. Получится из Андрея когда-нибудь генеральный директор «Зенита», например?
– Не знаю. На данный момент они все скорее просто популярные люди, которые могут нести в мир зенитовскую марку – для болельщиков, спонсоров и так далее.
– У Кержакова еще год контракта. Покидать «Зенит» он не хочет. Неужели еще сезон будет сидеть на лавке?
– Кто знает? В определенный момент он неправильно себя повел. Смогут ли руководители и главный тренер об этом забыть? Это серьезная организация, серьезные деньги. Руководство должно быть уверено в человеке, с которым работает. Если у Кержакова опять что-то перемкнет, что будет?
– То есть, Кержакову надо пожелать терпения во взаимоотношениях с Виллашем-Боашем.
– Конечно. Жизненные обстоятельства могут вывести человека из себя. Могут наоборот успокоить. Период молодости рано или поздно проходит.
– Кержаков младше Аршавина. Ему только 32. В таком возрасте футболист в хорошей форме может еще пару сезонов поиграть – за другую команду, например…
– Если амбиции бурлят, если есть неудовлетворение тем, что ты сделал – да. Но, думаю, это будет уже не в «Зените». Есть несколько примеров – Лоськов, Каряка, Аджинджал. Под конец карьеры люди меняли привычные клубы. Но это уже в чистом виде заработок, это не футбол. Человек сам решает, что ему важнее.
На мой взгляд, когда в такой ситуации жизнь заставляет задуматься об окончании карьеры, чем раньше ты на это решишься, тем лучше. Потому что тогда будет время освоить другую профессию, чему-то научиться и понять, на что ты годен кроме футбола. Можно, конечно, поехать куда-нибудь в Испанию, где у них наверняка у всех дома, спокойно на побережье заниматься семьей, детьми. А можно еще как-то поработать на клуб, который столько лет платил тебе такие большие деньги.