Юрий Пшеничников, вратарь чемпионского ЦСКА 1970 года, в сборную шестидесятых, где были Яшин и Кавазашвили, пробился из ташкентского «Пахтакора»...
- В одном из первых матчей принимали ленинградский «Зенит». Мы проиграли 0:5, и три мяча мне забили свои же защитники.
- Три автогола?
– Да, Суюнов – два, и Семенов. Наверное, такого хет-трика больше и в истории-то не было. С «Зенитом» еще один курьез в моей жизни связан – я уже играл за ЦСКА. Зашел днем в ресторан пообедать, вечером игра. Заказал заливное – а там осетрина не первой свежести. Вечером меня ставят в состав, а у меня такое сильное отравление, что ни рукой, ни ногой не могу шевелить. И тоже 0:5 сгорели.
- В «Пахтакоре» вы играли у Михаила Якушина, тренера послевоенного «Динамо». Чем он запомнился?
– Как только он принял «Пахтакор», сдал нас, игроков, в колхоз Кызыл-Узбекистан. Приезжая туда, мы получали за победу по восемьдесят рублей – чистоганом, без налогов. За ничью – сорок.
- Бобров быстро уговорил вас перейти в ЦСКА?
– Когда он меня пригласил, я поставил одно условие – трехкомнатная квартира. Бобров пошел к замминистра обороны Павловскому. Тот ему: «У нас генералы не имеют трехкомнатных квартир, а вы для какого-то из Ташкента просите». – «Не для какого-то, а для лучшего вратаря страны. Если хотим его в ЦСКА, должны сделать ему квартиру». И добился своего.
- В сборной с кем подружились?
– Я жил в номере с Эдиком Стрельцовым. Эдик страшно боялся перелетов и всегда садился в самолете рядом со мной – особенно, когда в Южную Америку двенадцать часов летели через океан. Хватал меня за колено и не отпускал. Я ему: «Эдик, не беспокойся, я лекарство взял, все будет нормально». Однажды набрали высоту, я достал бутылку «Пепси», открыл ее зубами, а сзади две латиноамериканки по-испански нас обсуждали: «Смотри, они из Сибири!» Налил Стрельцову, он успокоился, следующая доза – после ужина. Приземлились в Рио. Якушин говорит: «Буди Эдика – пусть подышит». Мне не удалось, тогда подошел Якушин и дал Стрельцову три пощечины. Я его остановил: «Пусть человек поспит».
А на следующий день Стрельцов – после литрухи виски в самолете – забил три мяча и мы выиграли 4:1.
- Чемпионом страны с ЦСКА вы стали в родном городе. Как вышло, что золотой матч-1970 провели через месяц после чемпионата?
– Динамчики поехали в Южную Америку, а сборная с тренером ЦСКА Валентином Николаевым – по Европе. В начале декабря встретились в Ташкенте. Первая игра – 0:0, два тайма и два дополнительных – закончили часов в десять вечера. Я обычно плохо сплю после матчей, а вторая игра – завтра в двенадцать дня! Не выспался, ошибался, в первом тайме за шесть минут пропустил три мяча, но ошибался и Володя Пильгуй из «Динамо». Они проиграли 3:4, пропустив победный мяч после отскока от кочки. Работники стадиона вырыли нам эту кочку и подарили ее на память Володе Федотову, но дело не в ней. Бесков обвинял игроков в сдаче игры, но все проще – после первой игры динамчики нажрались и на вторую вышли никакие.
- СКА Ростов – ваш первый опыт самостоятельной тренерской работы на родине?
– Да. До меня там работал Иосиф Беца. Перед уходом он рассказал в интервью, что игроки СКА – пьяницы и наркоманы. На первом собрании я сказал: «Не верю, что в 18-19 лет вы пьяницы и наркоманы. Давайте докажем, что Беца неправ». Мы ни одной игры не проиграли. Приехал «Уралмаш», у которых все судьи были схвачены, но и с ними 0:0 сыграли.
Когда я принял команду, начальник СКА Анзор Чихладзе признался: «Даем судьям по тысяче рублей». – «И все равно проигрываете?» – «Да». – «Тогда отменяйте это. Угощайте судей раками, рыбой, пивом, но не платите им ни копейки. Будем сами выигрывать».
Из ЦСКА-2 я взял в Ростов Глеба Панферова и Олега Веретенникова. Мы были в Ростове с августа до ноября. Веретенников за это время сделал четыре хет-трика. Я его посадил на упражнение, которое он делал и утром, и вечером. Называется «восьмерка»: ему подают с флангов, то низом, то верхом, а он бегает по восьмерке в середине штрафной и переправляет мячи в ворота. В первой же игре после этого занятия Олег забил два мяча.
Еще я договорился с футболистами. По выходным играем матчи чемпионата, а по средам – едем в ростовские станицы играть халтурные матчи с местными командами, каждому игроку – по стольнику. Так и зарабатывали – все равно же товарищеские игры надо было где-то играть.
- В первой половине девяностых вы тренировали «Асмарал». Как туда попали?
– Вернулся из Ростова. Позвонил господину Аль-Халиди: «В СКА есть два хороших игрочка – Юрий Ковтун и Олег Веретенников. Мне бы хотелось их передать в хорошие руки – у вас же Бесков работает». Через два дня Аль-Халиди перезвонил: «Вот пусть в ваши руки они и идут» – и назначил меня главным тренером «Красной Пресни», дочерней команды «Асмарала». Я пошел, а Ковтун с Веретенниковым – нет. Была и другая проблема – Бесков был уверен, что бывший вратарь не может быть главным тренером и убеждал в этом Аль-Халиди.
Аль-Халиди был очень эмоциональный, мог бутылкой метнуть ни с того ни с сего. Зарабатывал на торговле оружием, держал команды не только в Москве, но и в Петрозаводске, Кисловодске, но потом деньги кончились, все развалилось, а Аль-Халиди пропал.
- С Вячеславом Малафеевым вы как пересеклись?
– В 1996 году я помогал Пискареву в юношеской сборной. Он мне сказал: «В питерской «Смене» есть такой Малафеев – посмотри». Я приехал в Питер – вечером «Смена» играла с какой-то заводской командой. Одни после школы усталые, другие – после работы. Нагрузки для Малафеева особой не было, но я видел, как он руководит обороной, как идет на верховые мячи. Приехал к Пискареву: «Вызывай Малафеева»…
Из интервью Sports.ru